Тот, кто лечит Федора Емельяненко

Доктор-хиропрактик Наум Гинзбург — из тех, о ком говорят «уникум» и «золотые руки». Это все даже больше чем правда: он единственный мировой специалист в своей сфере врачевания, а его руки заменяют МРТ, рентгеновский аппарат и скальпель.

Хиропрактика — это не мануальная терапия, ничего общего. Я не отвергаю мануальную терапию, но никогда не был и ее сторонником, потому что там все тракции и ротации делают «втемную». Я иду руками по каждому позвонку, проверяю, прежде чем поставить диагноз. Проблема там, где есть реакция. Уберешь реакцию — уходит воспалительный процесс. Вот мой принцип работы. Это даже не в чистом виде хиропрактика, как ее обычно понимают. Я сам ни разу не встречал такого же способа лечения, как у меня.

Самая вредная нагрузка на позвоночник — статическая.
Если вы целый день проводите за компьютером, вы как раз находитесь в состоянии постоянной статической нагрузки.
Неправильная осанка, тяжелые физические нагрузки, травмы и, как следствие, межпозвоночные грыжи — это то, с чем я сталкиваюсь каждый день.
Причина даже не в том, что груз тяжелый, а в том, что мы его брать не умеем правильно. Когда вы что-либо делаете в наклоне, это всегда бьет по позвоночнику. Чтобы правильно взять груз, надо согнуть колени и потом поднять тяжесть. Но никто так не делает — спиной тянем. Вот и получаем результат.

Я по сей день не могу найти ученика. Во-первых, мне нужны только врачи и желательно ортопеды, хирурги — я с улицы не могу взять человека, даже если он самородок. Но я уже всех проверял: и терапевты у меня были, и урологи — в России, в Канаде, в Израиле. Не могу найти! Во-первых, и это самое главное, он должен чувствовать — чувствовать руками. Я диагностирую проблему позвоночника пальцами. И когда есть это особое «шестое чувство», тогда его можно развивать. Обучить этому практически невозможно. У меня были попытки. Но начинаешь проверять человека — не то. Если он не может чувствовать, то способен навредить, и очень легко.

Мой учитель выбрала со всего курса двух человек: меня и еще одного студента; я хирург по образованию, закончил Киевский медицинский институт. Была она дама выдающаяся, профессор кафедры патологической анатомии, обрусевшая немка, общалась с тибетскими монахами. Именно она дала мне азы хиропрактики, очень сильную школу, которую я взял за основу и, продолжая оперировать, начал учиться помогать больным без ножа.
Огромный процент больных сколиозами и кифозами среди школьников: асимметричные лопатки, искривленные спины. Объясню почему. Если ребенок часто болеет ОРЗ, гриппом, ангиной, все эти вирусные заболевания, они бьют по скелету. Начинается остеохондроз. Родители на это не обращают внимания. А ребенку уже тяжело сидеть с ровной спинкой, он устает. Родители это замечают, начинают кричать: «Выпрямись!» Но практически это помогает мало. И оттого у нас очень много маленьких больных. Как только вы заметили, что ребенок не может сидеть ровно, срочно ведите его к специалисту. В первую очередь надо лечить остеохондроз, иначе начинает развиваться не только сколиоз, но и кифоз. Скелет формируется до 14 лет, и до этого момента все еще можно исправить.

Самая простое упражнение для спины — «кошка». Борцовский партер знаете? Ну, в общем, надо стать на четыре конечности и волнообразно работать туловищем, выгибать спину, как кошка. Еще один хороший способ помочь позвоночнику — заняться плаванием: это очень хорошо снимает мышечный спазм, гипертонус. Но и плавание не панацея: за изменениями ощущений в спине надо следить и ни в коем случае не запускать. Не приходить к доктору с невыносимыми болями. Конечно, помочь и в этом случае можно. Но это намного тяжелее.
Деформированный позвоночник может вызвать десятки болезней, на первый взгляд не связанных с ним. От него зависит огромное количество внутренних органов, он своего рода центральная нервная система. Остеохондроз провоцирует и сердечные боли, и аритмию, и тахикардию, и заболевания печени, почек, и чудовищную мигрень. Даже онемение в руках.
Если хиропрактикой займется дилетант, то может сделать пациента инвалидом. Самые тяжелые последствия могут быть — вплоть до паралича. Я если не чувствую человека, вообще к нему не подхожу. Такие случаи тоже бывают. И послеоперационными больными я не занимаюсь.

В моей практике нет легких больных, основная масса случаев — запущенные: с десятилетними болями в спине приезжают, всю жизнь мучаются... Я делаю так: пять сеансов первично, потом через месяц повторно и через три месяца закрепляю. Люди забывают о проблемах навсегда.
У меня лечились и Евгений Петросян, и Елена Степаненко, и Слава Малежик, и Федя Емельяненко. Есть клиент из Франции — заместитель генерального прокурора страны. Проблемы спины были и у директора кисловодского санатория «Плаза» Нахума Давидовича Керена. Мы с ним познакомились в свое время в Хайфе, куда я репатриировался в 1990 году. После 10 сеансов боли прошли и за 22 года не повторялись, а мы стали друзьями. Когда открылась «Плаза», он пригласил меня к себе, где я и работаю по сей день, но я живу в Израиле. Мне хорошо только там. В Канаде мне предлагали и гражданство, и машину, и квартиру, надо было только подписать рабочий контракт. Не хочу, не мое. Ни в одной стране — а я объездил полмира — я не чувствовал такой защищенности, как в Израиле.

В кабинете у меня целый бар дорогого спиртного, хотя я не пью. Много подарков дарят, много. Когда врачи говорят человеку, что он безнадежный, а ты ему помогаешь, он тебе потом руки целует. Даже не могу сосчитать, сколько людей я вылечил. Дай Бог им всем здоровья. Но, честно говоря, простое искреннее «спасибо» здорового человека куда ценнее, чем швейцарские часы.

Болезни века — это эпидемии гриппа, вирусные инфекции. Но заболевания опорно-двигательного аппарата — это болезни всех веков! Если бы мы ходили на четырех конечностях, проблем с позвоночником было бы меньше, но мы ходим на двух ногах, а это все усложняет.