Евгений Шепелев: «Я не ожидал, что отношение собственников к жилью начнет меняться столь быстро»

Особенность наступающего в нынешнем году Дня работников ЖКХ в том, что совсем незадолго до профессионального праздника, 1 марта, у отрасли был не менее значимый день — пятилетие со дня вступления в силу нового Жилищного кодекса. Спорный документ, критикуемый многими, послужил первым толчком началу преобразований.

Отдавая дань юбилею и приближающемуся празднику, о переменах и перспективах «Вестник» беседует с известным донским политиком, курирующим реализацию основных стратегических программ в сфере ЖКХ — заместителем председателя Законодательного собрания Ростовской области Евгением Шепелевым.

ЖКХ большое и малое

— Евгений Михайлович, а вы сами ощущаете результаты реформы?

— С 1986 года, когда я пришел на работу в райисполком, на протяжении десятилетий в морозные зимы мой день начинался с того, что я звонил в водоканал и спрашивал: «Сколько у вас сегодня порывов?» Мне называли цифру в районе ста, а на улице — мороз минус десять. Начинал искать дефицитную ремонтную технику, обзванивал строительные предприятия, просил выдать экскаваторы, самосвалы. Комплектовали бригады, ехали на объекты. За день удавалось устранить 7-8 крупных аварий, а с утра повторялось все снова.

Я прекрасно помню и перекопанную в 1990-х из-за коммунальных аварий Большую Садовую, и возникающие из-за этого пробки, и микрорайоны, отключаемые из-за того, что где-то на совершенно другом участке Ростова приходилось перекладывать трубу сравнительно небольшого диаметра. Помню, как выходил искать компромисс с жителями города из нескольких сот человек, перегородивших из-за скверного водоснабжения крупнейшую транспортную магистраль.

Обо всем этом многие позабыли несколько лет назад. А ведь это и есть — предварительные результаты реформы.

— Именно в ходе ее реализации в ростовский водоканал был привлечен частный инвестор — концерн «Евразийский».

— Причем еще несколько лет назад многие в идею не верили, думали, что пришел к нам очередной олигарх, который все развалит. Деньги, которые вложил бюджет в строительство и реконструкцию, осваивались нашими предприятиями, то есть все равно остались у нас. На частные средства также будут строиться и реконструироваться крупнейшие водопроводно-канализационные объекты, которые останутся в городской собственности. Их не заберешь, не вывезешь, инвестор хочет лишь управлять ими.

А мы получаем возможность реализовывать идею Большого Ростова, развивать город, строить жилье, объединяться с Аксаем и Батайском в агломерацию. В прежние времена об этом не могло быть и речи: инфраструктура Ростова и без того задыхалась. Это крупнейший мегапроект в истории нашего города, реализуемый в сфере ЖКХ.

— Но для потребителя ЖКХ начинается прежде всего с дома, двора. Можно ли считать события пятилетней давности началом новейшей истории отечественного жилкомхоза?

— Да, хотя есть за что ругать изобилующий ошибками Жилищный кодекс, который еще предстоит перерабатывать и перерабатывать. Но он дал толчок. Вторым импульсом послужил созданный Фонд содействия реформированию ЖКХ: без него жилкомхоз не превратился бы в динамично меняющуюся сферу. Даже мировой кризис не сумел остановить реформу, выделяемые госкорпорацией средства служат хорошим подспорьем для отрасли, дополнительной «подушкой безопасности».

И в стабильные советские времена у нас не ремонтировалось столько объектов и не ликвидировалось столько аварийных домов. В прошлом году мы завершили реализацию первого этапа программы ликвидации аварийного жилья, за прошедшую пятилетку из 4,5 тысяч семей удалось расселить около 1700. Сейчас Федерация говорит о продлении сроков действия фонда до 2013 года. Надеюсь, в этом случае нам удастся хорошо поработать с федеральными властями, чтобы за ближайшие пять лет удалось ликвидировать оставшееся аварийное жилье.

Два собственника: богатый и бедный

— О возможном продлении программы капитального ремонта многие представители отрасли говорят неоднократно. При этом поднимается вопрос о предстоящем изменении пропорций софинансирования выполняемых работ между собственниками и государством. Об этом ничего не говорится?

— Нет, и я категорически против. Когда фонд только создали, некоторые управляющие компании пошли к жильцам и стали говорить: софинансируйте 50 на 50, иначе ничего не будет. Но при нынешних доходах многим тяжело отдавать и 5%, особенно если в доме 30-40 лет ничего не делалось.

Пропорции должны быть разумными, капремонт многих объектов обходится в несколько миллионов рублей, при 50-процентном участии он будет стоить для семьи 100-200 тысяч. Откуда взять такие деньги пенсионерам или малоимущим? Им предстоит на годы погрязнуть в долгах, перестать что-либо покупать себе, детям, внукам.

С таким подходом мы провалим реформу. Неспроста с наступлением кризиса пытаться на местах повысить долю собственников даже выше оговариваемых федеральным законом пяти процентов официально запретили.

— Среди некоторых коммунальщиков бытует мнение, что толкового хозяина из гражданина, получившего квартиру у государства после бесплатной приватизации, в принципе не выйдет, на нее надо сперва самому заработать. Да и, дескать, не каждому по средствам быть собственником, бедным следует жить в муниципальном фонде. Это неверно?

— Если у человека есть деньги, еще не значит, что в голове гармония. Посмотрите обширные списки задолжников тех же собственников новостроек улицы Пушкинской, купивших себе роскошные стометровые квартиры по семьдесят тысяч рублей за метр. Сам я до двадцати лет жил в частном доме, знаю не понаслышке, что такое разгрузить три машины угля, порубить пять машин дров, а этих людей просто не понимаю.

Кругом зачастую решетками огорожено, мрамор выложен, красиво все, для тебя ведь это сделано, а ты вандализм чинишь, мусор разбрасываешь или не платишь. Разве это хозяева?

— Богатых «реформировать» сложнее?

— Наверное, дети их будут все же лучше, внуки — уж точно. А пока… иду на днях по двору и вижу: останавливается машина, а из нее сидящий за рулем выбрасывает кулек, полный мусора. Что такому в принципе можно было сказать?

— А в более скромном жилье?

— Да, в старых домах такое тоже есть, но на них просто у государства не было денег, чтобы навести порядок. Если же заняться проблемами, люди идут навстречу, все понимают, я даже не ожидал, что отношение к жилью будет меняться столь быстро. Будучи уже депутатом, я сам организовал за шесть лет ремонт шестидесяти подъездов, поскольку у меня соответствующие обещания перед избирателями. Прихожу к жильцам: здравствуйте, я такой-то. И договариваюсь, что ремонт подъезда, который они меня просили сделать, мы делаем сообща. Часть денег собирали жильцы, часть шла из средств, которые депутатам выделял губернатор. Таким образом, через три недели подъезд был отремонтирован, но каждый понимал, что он вложил в это свои двести — пятьсот рублей.

Вот, кстати, принципиальный вопрос, в котором я не согласен с 214-м федеральным законом: почему за счет средств фонда не ремонтируются подъезды? Неоднократно выносил проблему в Москву, но пока тщетно.

Почему реформа начинается с подъезда?

— Наверное, Федерация просто опасается, что подъезды могут вскоре оказаться разбитыми, предпочитая вкладывать средства в более капитальные объекты. Плюс желание направить имеющиеся деньги на выполнение самых необходимых работ, обеспечивающих безопасность проживания.

— Но именно отремонтированный подъезд обеспечивает людям комфорт и ежедневно косвенно свидетельствует, что в их доме может быть комфортно и уютно. А подъезд — это часть общедолевого имущества, которую собственник видит несколько раз на день.

— Действительно, похоже, это стратегическая ошибка. Разруха в ЖКХ во многих случаях начинается в головах, как отмечал еще Михаил Булгаков в «Собачьем сердце».

— И наоборот. Когда-то давно я сумел изменить психологию своих соседей, мы начали ремонтировать подъезд на собственные деньги.

— Вложения в ремонт подъезда оправдались?

— Нам удалось наполовину компенсировать расходы. Но ведь здесь самое главное — участие, а не кто и сколько заплатит. Собственник должен что-то вложить в свой дом, тогда он осознает, что это все его: двор, травка, дерево, кустик, и бумажку здесь нельзя бросить. И если бы мы полностью безвозмездно сделали ремонт, подъезд бы в скором времени действительно разбили. Так что не надо бояться трудностей, жаловаться на жильцов, а чаще надо вникать в их проблемы, выслушивать пожелания.

И в целом мне нравится динамика перемен, нравится, что сделано, хотя еще очень многое предстоит сделать. Наверное, плохо лишь одно. Недостаточно часто отрасль, да и власть, встречается с жильцами, и не до всех еще удалось донести смысл и суть производимых преобразований.