Чего не хватает России

Адаптивная архитектура за рубежом уже давно популярна, в России такой подход хоть и считается новым, но уже вовсю практикуется. Главное преимущество применения таких решений в архитектуре — ​взаимодействие среды, объекта и человека на более высоком качественном уровне. Подробнее о тенденциях и проектах, раздвигающих концептуальные горизонты общественных пространств, «Вестнику» рассказали эксперты в сфере архитектуры.

— Возможность трансформации здания или пространства занимала архитекторов с начала XX века. Например, вращающиеся этажи в проекте здания «Ленинградская правда» Мельникова, двигающийся город Archigram, модульная башня Накагин архитектора Куракава или культовый проект Дворца развлечений Седрика Прайса и т.д.

Архитектура, которая уже «не застывает в камне», а реагирует на климат, погоду, запросы человека, — ​это не будущее, а настоящее. Благодаря развитию технологий, методов строительства и запросам стремительно меняющегося мира адаптивная архитектура становится очень актуальной. Сейчас сохранять за зданием одну функцию нецелесообразно, поэтому мы видим, как меняется типология. Библиотека становится не просто местом чтения, но и культурным центром, где встречаются, работают, проводят концерты и лекции. Крыша теперь не только структурный элемент, но и смотровая или концертная площадка. Само понятие «общественное пространство» тоже трансформировалось и подразумевает не только сквер или двор, оно может быть чем угодно — ​зданием, площадью, баскетбольным кольцом или навесом от палящего солнца. Поэтому конструктивные и архитектурные решения должны иметь способность к изменению и трансформации.

Культурный центр The Shed по проекту Diller Scofodio+Renfro и Rockwell Group откроется в апреле этого года. Площадь перед центром может легко менять функции и при необходимости закрываться 37-метровой оболочкой. Другой пример — ​проекты студии Dosu, которая активно работает с биметаллами и «умными» материалами, динамически реагирующими на изменения температуры. С начала 2000-х студия развивает концепцию «третьей кожи», согласно которой первая кожа — ​человеческая плоть, вторая — ​одежда, а третья — ​архитектура. Строительный материал, функционирующий по принципу кожи, позволит зданиям реагировать на климат, регулировать микроклимат, светопропускаемость и другое.

Основной фокус в практике SA lab — ​это адаптивность. Мы проектируем гибкие общественные пространства, способные к масштабированию, изменению функции и подстраивающиеся под погодные условия. В проекте благоустройства внутреннего двора Музея Москвы мы придумали около ста сценариев использования пространства. Двор может адаптироваться под функцию очень быстро без трудоемких монтажных работ. При этом проект индивидуальный и не носит массовый характер.

Адаптивная архитектура позволяет формировать не только экономически эффективные решения, но и выстраивать новый формат взаимодействия со средой. Здесь человек уже не просто наблюдатель, он имеет возможность трансформировать среду под себя.

— В XX веке градостроительная политика обуславливалась разделением города на производственные и жилые районы. Соответственно, в планах по развитию городов было закреплено расположение конкретных функций за территорией и зданием. Со временем стало ясно, что в условиях рыночной конкуренции расположение функций определяется спросом пользователей, а не градостроительным проектом, — ​магазины, кафе и развлечения концентрировались в центрах городов, где пешеходные потоки были высокими, и постепенно приходили в упадок там, где спрос был низким. Здания, построенные под конкретную функцию (например, для ДК, кинотеатров, универсамов), не были приспособлены к таким изменениям и требовали огромных ресурсов для реорганизации.

Одна из ключевых рекомендаций ОЭСР и ООН Хабитат — ​смешанное использование городских территорий. В каждом районе должны стремиться, чтобы под общественные, деловые и социальные функции отдавалось не менее 40% общей площади зданий.

Современные города быстро растут и развиваются, в результате чего функциональное наполнение меняется чаще, чем само здание: сегодня в нем может быть кафе, завтра — ​офис, послезавтра — ​магазин. Таким образом, новая застройка должна обеспечивать возможность смены функций как в масштабе одного здания, так и целого квартала. Это касается и общественных пространств.

Примером может послужить улица Пушечная у Центрального детского магазина в Москве. В рамках программы «Моя улица» с участием КБ «Стрелка» был реализован проект shared space — ​в переводе с английского «улицы совместного использования». Мы предложили сделать мощение на одном уровне от фасада до фасада, то есть без бордюров, и оставить одну полосу движения для машин с ограничением скорости. Это позволило сохранить проезд и площадку для проведения городских фестивалей и ярмарок.

При разработке проектов необходимо учитывать различные сценарии использования территории или здания. Важно вовлекать горожан в процесс, общаться с ними. Важно выявить сложившиеся практики использования городских пространств. Тогда город сможет быстро адаптироваться к постоянно меняющимся вызовам — ​от рыночных до миграционных.

— Будущее с архитектурой, адаптирующейся к конкретным задачам и функциям, мы уже строим. Здание, превращающееся из пляжного клуба с бассейнами в концертный зал ночного клуба, возводится на участке N°6 ММДЦ «Москва-Сити», в настоящий момент завершается монтаж фасадов многофункционального комплекса, решенного по нашей концепции как огромная шкатулка времени, в которой прозрачный трансформируемый купол концертного зала олицетворяет гигантский циферблат, разбитый на 24 часовых сектора. Текущее время высвечивается при помощи перебегающей по часовой стрелке полоски яркого света от линеарных светодиодных светильников, встроенных в импосты обрамления купола и фасада. С утра до позднего вечера текущее время можно будет лицезреть с пешеходных уровней общественной площади, а в течение всего дня показания часов будут хорошо обозреваться с офисных башен Сити, сгруппированных вокруг Центрального ядра. Таким образом, часы на куполе диаметром 64 м станут самыми большими в мире, претендуя на новый рекорд Книги Гиннесса. Центральная точка осевой градостроительной композиции высотного комплекса «Москва-Сити», превращаясь в огромные часы, фокусирует идеологический акцент на теме управления временем как стержневой основе любого успеха и непременном, хотя и незримом, атрибуте бизнеса, приравненном к деньгам в известной всему миру поговорке Time is money.

Раздвижной механизм, приводящий в движение купол здания, позволит раскрывать его летом, обеспечивая формат open air для находящегося внутри пляжного клуба. Этот не имеющий мировых аналогов зал-трансформер будет уникален по своему функциональному и инженерному наполнению. Сложнейшая механизация здания, разработанная по особым требованиям техзадания, позволяет осуществлять 18 различных вариантов трансформации зала под разные функции и форматы шоу. Дизайн купола задает тему раскинувшейся вокруг здания новой городской площади — ​благодаря рисунку гранитного мощения большая ее часть станет продолжением гигантского циферблата. Городская площадь является главным открытым рекреационным пространством «Москва-Сити», а многофункциональный комплекс МККЗ в ее центре — ​главной рекреационной функцией нового делового района. Разнообразные функциональные возможности новой городской площади будут адаптироваться к сезонному использованию: в теплое время года — ​концерты и фестивали на мобильной сцене, расположенной в эпицентре водной поверхности фонтанов, светомузыкальные шоу и фестивали света, арт-пространство для выставок, бар и ресторан на террасе, а в холодное время года — ​ледовый каток, новогодняя елка, городские праздники и зимняя анимация, глинтвейн-бар и пр.

Многофункциональность и трансформируемость подобных открытых и закрытых общественных пространств и площадок для зрелищных мероприятий самого разного формата напрямую определяют их востребованность и успешность на долгие годы их функционирования. Новую городскую площадь «Москва-Сити» планируется открыть уже этим летом.

— Сегодня города становятся одним непрерывным общественным центром, в котором привычные места получают иное значение благодаря новым сценариям. Выставки устраивают на бульварах, работать можно в парках, танцевать на набережной, посещать концерты классической музыки в метро.

Город меняет образ жизни его жителей точно так же, как жители меняют город.

В этом смысле адаптация городских мест, утративших свою функцию, под новые общественные пространства, насыщает город уникальными точками притяжения. Иногда сезонными, как, например, существовавший пару лет назад культурный кластер ЭМА — ​футуристическое пространство, возникшее на территории фабрики электромедицинской аппаратуры по проекту «Бюро COSMOS». Или постоянными, как музей современного искусства «ГАРАЖ» в парке Горького, созданный из модернистской руины ресторана «Времена года» архитекторами OMA.

Типология и география таких проектов обширна, например филармония в Гамбурге, перестроенная из пришедших в запустение доков Херцога и де Мерона, или музей современного искусства с гостиницей, офисами и магазинами в Кейптауне, переделанный из элеватора по проекту Томаса Хезервика.

В ландшафтной архитектуре это индустриальные парки Duisburg-Nord в районе Ruhrgebiet, созданные на территории бывших угольных и металлообрабатывающих фабрик как пример художественной экспозиции исчезновения гигантских промышленных сооружений.

Все эти места интересны своей новой атмосферой и ни на что не похожим дизайном, возникающим благодаря искусному наслоению разных архитектурных форм и тем.

Мне кажется, очень важно, что мысли о том, как дать вторую жизнь отслужившим зданиям, занимает современное архитектурное образование. В этом году теме реинкарнации посвящена одна из проектных студий в школе «МАРШ», там же открывается курс «РЕ(New) Практикум по реконструкции зданий» под руководством архитекторов ДНК. А значимое событие прошлого года благодаря усилиям Нарине Тютчевой — ​открытие РЕ-школы.

В сегодняшней архитектурной практике есть тенденция заранее быть готовым к будущему и проектировать новое, предусматривая сценарии — ​что если? Что если спрос на частные автомобили снизится до такой степени, что многоэтажные парковки будут неактуальны? Что если моя семья вырастет и я захочу увеличить свой дом? Такой подход требует большой дисциплины и от заказчика, и от архитектора. Здесь важен правильный выбор конструктивной модели, позволяющей перепрограммировать здание под новое наполнение, выбор материалов, технологичность сборки/разборки деталей так, чтобы их можно было заменить, а старые отправить на переработку или вторично использовать в другом месте. В некоторых архитектурных школах студентов заранее учат проектировать здание и варианты его будущего использования. Многофункциональность и гибкость становятся тенденцией сегодняшнего дня, а вопрос о том, как использовать эти принципы в общественных пространствах будущего, остается в руках будущих архитекторов и жителей города.

— За последнее 5 лет общественные пространства стали значительно лучше, когда они появились, отношение к ним поменялось. Парк Горького, «Мой двор», «Моя улица», парк «Зарядье», «пешеходизация» центра, проекты стандартов и рекомендаций, которые начинают реализовываться, — ​все это хорошие примеры и задел на будущее. Очень много людей посещает общественные места, там происходит постоянное генерирование новых событий — ​от праздника к празднику, из сезона в сезон, изо дня в день. На этой основе и на базе того, что строится сейчас, и будет брать начало будущее общественных пространств в России.

Во-первых, культура строительства — ​одно из самых важных, что всем нам предстоит изучить. Важно качество каждой детали, каждого бордюра и элемента детской площадки.

Вторым по важности после отношения к деталям является тот факт, что в России практически нет реализованных примеров качественных общественных пространств, сомасштабных и сопровождающих жителей по их повседневным потребностям, не только в праздники, в выходные и во время отдыха. То, по каким поверхностям мы ходим, через какие бордюры, тротуары, газоны пробираемся в магазин за покупками, когда добираемся до школы, института, работы или идем до ближайшей прачечной, банка и других повседневных активностей, — ​это все очень важно.

В-третьих, нужно обратить внимание на мультикультурность с разных точек зрения (этнической, субкультурной, демографической и т.д.). Это, на мой взгляд, ключевой аспект при формировании идентичности среды.

В рамках нашего учебно-научного центра архитектуры и компьютерных технологий в МАРХИ мы озабочены будущим общественных пространств, всеобщей цифровизацией, развитием архитектуры в этих направлениях.

Мы работаем над несколькими проектами, которые исследуют работу с локальным сообществом, потребности жителей, с одной стороны, и виртуальной, цифровой составляющей современности, транслирующей, отражающей виртуальные активности на материальные структуры общественных пространств — ​с другой. Изучаем мы для этого технологии виртуальной реальности, дополненной реальности, интерактивные медиатехнологии, аналитические инструменты больших данных, социальных сетей, нейрофизиологические инструменты и множество других смежных технологических новинок, которые помогают архитекторам, жителям в формировании лучшей городской среды.

Все начинается с деталей в подъезде и заканчивается обликом всего города. Пока не так ясен визуальный образ общественных пространств будущего, но если говорить о России, то в ближайшем будущем те реалии, которые мы наблюдаем в Москве, будут получать массовый характер.